Vladislav Tikhomirov
Делаю всё быстро.
- Сообщения
- 131
- Реакции
- 247
PART 1
Тень отца
Тень отца
Меня зовут Новиков Сергей Андреевич, родился 23 июля 1995 года в Москве. С самого детства я чувствовал, что должен доказать что-то себе и окружающим. Отец, строгий и суровый человек, всегда говорил, что уважение нужно заслужить. Для него было важно, чтобы я стал человеком, способным отвечать за свои поступки. Он не раз повторял: "Мужчина — это тот, кто стоит до конца, даже если весь мир против него". Эти слова резали по живому, ведь я чувствовал, что никогда не смогу дотянуться до его ожиданий. Каждый раз, когда я ошибался, его взгляд, полный разочарования, впечатывался мне в память. Я не мог подвести его, но с каждым днём казалось, что я только отдаляюсь от того, кем он хотел меня видеть.
PART 2
Школа — бой на поле и в душе
Школа — бой на поле и в душе
Школьные годы были для меня настоящим испытанием. Я не был отличником и часто чувствовал себя аутсайдером. Учеба шла через силу, как будто я постоянно тащил за собой огромный груз. Учителя смотрели на меня как на очередного проблемного пацана, который максимум добьётся среднего результата. Одноклассники чаще всего игнорировали меня, но иногда я становился мишенью для насмешек. Однажды в
старших классах один из "лидеров" решил, что может унизить меня на глазах у всех. Мы подрались прямо в классе. Я проиграл, но в тот момент я понял — я никогда больше не позволю кому-то сломать меня. Когда я впервые увидел боксерский поединок по телевизору, это изменило всё. Эти парни, сильные и решительные, будто не знали, что такое страх. Их удары не только разрывали воздух — они как будто доказывали, что слабость не имеет права на существование. Я захотел быть таким же. Не прошло и месяца, как я записался в местный спортивный клуб. Первые тренировки были адом: после первых спаррингов я приходил домой весь в синяках, с разбитыми костяшками и жуткой болью в рёбрах. Но эта боль заставляла меня чувствовать себя живым. Бокс стал для меня спасением, возможностью доказать, что я могу больше, чем от меня ожидали. Каждый проигранный бой только усиливал мою решимость. Через пару лет я стал кандидатом в мастера спорта, но внутри меня уже зрела тьма.PART 3
Трагедия отца — крах надежд
Трагедия отца — крах надежд
После школы я поступил в МосУ МВД России имени В.Я. Кикотя. Учёба там напоминала мне школу: снова всё держалось на необходимости, а не на интересе. Но я понимал, что знания и дисциплина, которые я получу, пригодятся в будущем. В те годы я был зациклен на своём внутреннем конфликте: с одной стороны — стремление к порядку, с другой — глухая ярость, которая росла внутри меня. Трагедия, которая
случилась перед выпуском, окончательно вывела эту борьбу наружу. За неделю до окончания учёбы мой отец погиб в автокатастрофе. Эта новость ударила меня, как молот. Я помню, как сидел в пустой квартире, обхватив голову руками. Я бил по стенам, ломал мебель, кричал до хрипоты, но это не приносило облегчения. Ночами я не мог спать — перед глазами вставали его последние минуты. Я представлял, как он сидит за рулём, как внезапный удар переворачивает всё вверх дном. Я винил всех: судьбу, водителя другой машины, себя за то, что не успел сказать ему, как он был важен для меня. Злость поглотила меня целиком, превращая в человека, которого я едва узнавал.PART 4
Месть — решение жизни
Месть — решение жизни
После выпуска я уехал в Лыткарино Нижегородской области, надеясь, что смена обстановки поможет мне прийти в себя.
Но мир, казалось,
только продолжал наносить мне удары. Через несколько месяцев я узнал, что девушку, с которой я встречался, нашли мёртвой в лесу. Её изнасиловали и убили. Мать скрывала это от меня, боясь, что я не выдержу. Когда правда вышла наружу, я не смог сдержать себя. Я ломал всё вокруг, пока силы не покинули меня. Гнев и ненависть стали моей единственной мотивацией. Я больше не видел смысла в правилах и морали. Я обратился к своему дяде, работавшему в МУ МВД Южного. С его помощью мне удалось выйти на след тех, кто совершил это преступление. Моё желание мести затмило всё остальное. Я видел этих людей. Я был там, когда одного из них пытали, чтобы он признался. Видел кровь, слышал крики — и не чувствовал ничего. Моё сердце будто окаменело. Я стал человеком, которого уже ничто не могло остановить.PART 5
СОБР — место, где нет слабости
СОБР — место, где нет слабости
После этого я начал искать возможность направить свою ярость и хладнокровие в русло, где они могли бы принести пользу. Работа в полиции дала мне необходимый опыт, но её рамки оказались слишком узкими. Моё стремление к жёсткости и решительности не вписывалось в формальные протоколы. Тогда я узнал о СОБРе — подразделении, где не нужны лишние слова, где ценят силу, готовность действовать и преданность делу. Попасть в СОБР было не просто. Отбор напоминал бой на ринге, только ставки были гораздо выше. Физические испытания были изнурительными, но куда сложнее было справляться с психологическим давлением. Кандидаты ломались один за другим, но я
продолжал. В те моменты, когда остальные сдавались, я вспоминал всё, через что мне пришлось пройти: взгляд отца, насмешки в школе, смерть близких. Это давало мне силы стоять до конца. Когда меня приняли в СОБР, я почувствовал, что наконец нашёл своё место. Здесь не было места слабости, здесь важна была только цель. Я научился подавлять любые эмоции, чтобы принимать решения хладнокровно и без сомнений. Работа в этом подразделении позволила мне реализовать себя полностью. Но вместе с этим я всё больше чувствовал, как теряю себя. С каждым днём моя человечность угасала, а я превращался в машину для выполнения задач. СОБР стал тем местом, где я мог в полной мере реализовать свою решимость и хладнокровие. Это было место, где я перестал быть человеком — здесь не было пространства для сомнений и слабости. Я ощутил, как власть и контроль захватывают меня, и как каждая операция становилась всё более жестокой и безжалостной. Я научился уничтожать без колебаний, превращая людей в объекты, лишённые всякой ценности. Мы не просто разрушали преступников, мы ломали их мораль, превращали в страх и ужас. Они плакали, они умоляли — но я только наблюдал. Жизнь перестала иметь значение, когда ты учишься вырывать её из рук без малейшего сожаления. Я начинал не только решать задачи, но и наслаждаться процессом. Боль, страх, мольбы — это стало моим топливом.PART 6
Поглощение жестокостью
Поглощение жестокостью
Моя работа в СОБРе больше не сводилась к обычному делу, к службе, к борьбе с преступностью. Это стало искусством разрушения.
Я вынуждал преступников и террористов испытывать адские муки, чтобы они понимали: с этим миром не стоит шутить. Мы уничтожали целые группировки, но не просто физически — мы разрушали их души. Я участвовал в
пытках, в создании страха, который не отпускал людей даже после их смерти. В каждой операции я чувствовал, как умирает что-то внутри меня. И, возможно, я был рад этому, потому что каждый новый акт жестокости всё глубже погружал меня в этот мир. И вот, когда я стоял на поле битвы, окружённый разорванными телами, я понимал, что я больше не тот человек которым был раньше.
Я вынуждал преступников и террористов испытывать адские муки, чтобы они понимали: с этим миром не стоит шутить. Мы уничтожали целые группировки, но не просто физически — мы разрушали их души. Я участвовал в
пытках, в создании страха, который не отпускал людей даже после их смерти. В каждой операции я чувствовал, как умирает что-то внутри меня. И, возможно, я был рад этому, потому что каждый новый акт жестокости всё глубже погружал меня в этот мир. И вот, когда я стоял на поле битвы, окружённый разорванными телами, я понимал, что я больше не тот человек которым был раньше.
