Andrey Ukhvatov
Отец криминалистики
- Сообщения
- 1
- Реакции
- 0
Следственный комитет — не место для героизма.
Тут не спасают, тут разбирают — на кровь, на мясо, на показания. Ты приходишь, когда всё уже произошло. Когда тело остыло, а убийца — либо в бегах, либо пьёт чай и читает новости, будто ничего не случилось.
Меня часто спрашивают: «Не тяжело ли работать с таким каждый день?»
Тяжело было первые пару лет. Потом мозг адаптируется. Ты перестаёшь удивляться тому, на что способен человек.
Мать, задушившая младенца. Сын, расчленивший отца из-за квартиры. Пьяный мент, стреляющий в жену из табельного — и звонящий потом в дежурку, как ни в чём не бывало.
Ты просто фиксируешь. Спокойно, методично, по инструкции.
Кровь — есть. Гильзы — собраны. Труп — описан. Всё. Переходим к допросу.
И да — мы знаем, что нам лгут. Практически все. Потерпевшие врут не меньше подозреваемых.
Одни пытаются смягчить, другие — утопить, третьи — просто мстят.
Мы не верим словам. Мы верим фактам. А они — упрямые сволочи.
Если человек бил — он оставил след. Если убивал — оступился. Если пытался всё стереть — забыл о мелочи.
Мы всегда найдём, где он оступился. Вопрос только во времени. Здесь не место чувствам. Если ты начнёшь пропускать через себя каждое дело — тебе прямая дорога в психушку или в петлю.
Поэтому мы чёрствые. Холодные. Циничные. И правильно делаем. Следователь, который плачет над делом — это уже не следователь. Это зритель.
Здесь уважают тех, кто доводит дело до конца. Кто не делает поспешных выводов. Кто не боится сказать прокурору: «Ты ошибаешься». Кто может часами сидеть над протоколами, сверяя почерк на чеках и расписках. Не потому, что ему интересно. А потому что иначе — справедливость останется на бумаге.
И если ты думаешь, что готов — хорошо.
Только запомни:
Тут не будет «спасибо».
Не будет «молодец».
Будет труп, бумага, работа и тишина.
И если ты в этой тишине не сломаешься — ты нам подходишь.