Одобрено Спектр Алексей Ильич | Деньги — не панацея.

[Nox]

---

Глава 1. Спектор Моисей Ильич. Безотцовщина.​

​

— Моисей, какашку посей! – кричали толпой дошкольники своему сверстнику, награждая зуботычинами.
— Я всё маме расскажу! — чуть не плача отвечал мальчик, убегая домой.

​

Жизнь в Екатеринбурге девяностых была непроста. Рос Моисей без отца: по рассказам матери, тот был ростовщиком; его убили в конфликте с местной бандой незадолго до появления мальчика на свет. Они же с молодой мамой, Марией Александровной, влачили жалкое существование: хоть отжавшие имущество отца бандиты и пощадили беременную супругу и оставили плохонькую однушку, но лишили средств к существованию и кормильца. Одинокая мать на фоне стресса родила раньше срока, на 8 месяце, и вес ребенка был мал. Процесс выхаживания отнимал все силы.

Зачастую есть было нечего, приходилось собираться всей лестничной клеткой и варить суп из всего, что натаскивали соседи. У кого капуста, у кого картошка, а у кого и тушенка. Крутились, как могли. Уже тогда мальчику по имени Моисей было трудно: он не понимал, почему стал белой вороной и почему его обижают. Телевизор транслировал повестку дня родителям, а родители выливали негатив на детей. Дети же вымещали негодование на изгое. Бедность лишь усугубляла ситуацию.

​

«Запомни, парень, в садике ты будешь жидовской мордой, в школе ты будешь жидовской мордой, в институте ты будешь жидовской мордой, на работе ты будешь жидовской мордой. И только когда ты получишь Нобелевскую премию про тебя скажут: великий русский ученый.»

Но вокруг матери всегда были люди и сочувствующие. Ее добрая улыбка запомнилась ребенку больше всего. Часто малыш оставался на день у сердобольных соседей. Однако, добродушие и улыбка не могли защитить от задир.

---

Глава 2. Поворотный момент.​

​

— Они говорили про тебя гадости, мам!
— Ух ты, мой защитник, прямо как отец, — сказала Мария, заботливо прижигая ссадину на скуле ребенка.

С течением времени семейное материальное положение всё ещё было шатким, мать зарабатывала и часто отсутствовала дома, и десятилетний парень после школы калымил где придется: раздавал листовки, бегал челноком по поручениям, мыл машины "серьезным" людям. Приходилось выживать: мир не был дружелюбен к мальцу, что пытался выгрызть себе и матери место под солнцем. Издевательства из детства поутихли после того, как жертва замахала во все стороны кулаками. Со взрослением Моисея мать всё чаще рассказывала про отца: это было черное пятно в жизни ребенка, потому тот с интересом слушал. Вот мальчик со временем и узнал, что назван Моисеем по желанию отца, а сам он не является евреем согласно внутренним нормам богоизбранного народа.

— Вам нужно учиться, пройти испытания и сдать экзамен, а затем пройти гиюр, если хотите помощи от общины, молодой человек.
— Да мне четырнадцать, а вы ко мне в трусы полезете?!

​

Тогда стало понятно, что по линии покойного отца с помощью тоже всё глухо. В то же время парень осознал, что люди вокруг матери, внезапно, в основном мужчины, и явно подбивают к ней клинья. Моисею это не нравилось, но что может поделать сын с одиночеством женщины четырнадцати лет выдержки? Спасаясь от неприятных мыслей, по наводке и рекомендации одного из бывших работодателей парень прибился на подхвате в автосервис. Веселые мужики гоготали во время работы, рассказывали анекдоты, копались в механизмах и красиво матерились русским трехэтажным. Чужеродное специфическое имя Моисея стимулировало фантазию шутников, а мальчик узнал все до единого стереотипы и хохмы о евреях. Со временем он полюбил копаться в машинах, а потом и вовсе прокатился круг на отремонтированном лично им мотоцикле, и понял: вот оно, ощущение свободы, которое так давно искал. Парень все чаще и дольше пропадал в автосервисе, а коллеги по цеху со временем и вовсе стали относится к нему как к равному.

— Эй, Леха, где мой ключ на четырнадцать? Что значит ты Моисей? Лексей Ильич, не морочь мне голову!

---

Глава 3. Предпринимательские способности.​

​

— Вы еврей по матери или по отцу?
— Я еврей по жизни! (с)

Из-за своего досуга школьные оценки "Лехи" поползли вниз, а молодому и уже крепкому парню будто всё было по боку. Даже увещевания матери не смогли повлиять на ситуацию, и в итоге Спектор пошел в автомеханический техникум после 11 классов. Там учеба ему давалась легко, а полученные знания зачастую применялись на практике. Тогда же вновь подвернулись халтурки: написание курсовых за деньги, помощь в освоении материала, репетиторство и показ теоретических закладок на практике всё в том же автосервисе. "Вот уж что-что, а кровь не водица, Леха!" — смеялись коллеги при виде этой процессии желторотых ротозеев. "Таки не обижайтесь, вас я тоже деньгами не обижу," — пародировал новоиспеченный предприниматель манеру речи из анекдотов. Тогда же с помощью автосервиса он познакомился с ребятами побогаче, что уже имели собственные автомобили. И тогда же появилась мысль об уличных гонках.

​

Всё начиналось безобидно: дуэльный заезд по прямой на спор, затем золотая молодежь начала делать ставки на победителя, а Моисей всё это неожиданно возглавил. И вот он уже принимает ставки, организует заезды, помогает доставлять из-за рубежа новые детали на автомобили. Девчонки, алкоголь, громкая музыка дарили чувство счастья и блаженства. Вдруг оказалось, что управлять чужими деньгами выгоднее, чем копаться в железках. Деньги начали водиться в бумажнике, а вместе с ними и лихие девяностые ушли восвояси: в стабильные десятые на столе появилось не только мясо, но и красная икорка. Мать, кажется, вновь нашла свое женское счастье, и сыну пришлось нехотя идти на контакт с этим вторженцем в их уютный мирок. Видя счастье важнейшего человека в жизни, даже "грозному" устроителю ночных гонок пришлось потеплеть к новому ухажеру.

---

Глава 4. Свободное плавание.​

​

Жизнь как зебра: полоса черная, полоса белая, а в конце — жопа.

Даже не думая о получении корочки ВУЗа после окончания учебы в техникуме, парень несколько лет занимался гонками и даже в них участвовал. За ним окончательно закрепилось имя Алексей и прозвище Спектр. Знающие секли фишку возникновения этого "погоняла" и поддерживали, а незнающие называли так, потому что называли остальные. Моисей был не против, ведь он, похоже, и не еврей вовсе. "А ведь необязательно получать нобелевскую премию, да, дядь?" — загадочно улыбался Леха в окружении толпы народа. И тогда свалилось новое несчастье: у матери нашли злокачественную опухоль мозга.

​

У веселого минуту назад парня почернело перед глазами. "Новое женское счастье" матери свалило почти сразу. "Не готов он брать на себя такую ответственность, поглядите на него," — передразнивал этого недомужика Лекс. Теперь жизнь экс-стритрейсера состояла из бесконечной череды больниц и врачей, вываливания на стол пачек денег на тяжелые дубовые столы главврачей, нервотрепок и попыток достать еще больше денег. Были проданы его байки, катер, квартира... И всё равно этого не хватило. Нет-нет, лечение было оплачено, вот только оно было неэффективно. Мария Александровна сгорела буквально за полтора года. Последние пару месяцев она была в коматозном состоянии, а сын рвал и метал, истошно кричал на врачей в бессилии что-то изменить.

​

Со смертью единственной ниточки к свету в Моисее что-то перегорело: после похорон он свалился в жесточайший запой, а затем и депрессию. Не помогли даже друзья-механики: те просто не могли попасть в квартиру — жилец никак не реагировал. Как-то раз по их наводке дверь даже вскрыли пожарные, но обнаружив жильца в алкогольном опьянении, пожали плечами. Каждый раз, выходя на улицу за алкоголем по ночам, застланный туманом взгляд мужчины на секунду прояснялся при виде какой-нибудь заряженной тачки. В один прекрасный момент звук ночного пролета мотоцикла с прямотоком что-то переключил в Спектре. "И что я, черт побери, делаю?! Моя мама боролась не за то, чтобы я стал бомжом!" — с такими мыслями пошел долгий процесс психической реабилитации и отказа от алкоголя.

---

Глава 5. Новая жизнь.​

​

Евреи — парадоксальный народ. Рождаются в России и уезжают на родину.

"Ну, это подходит под смену обстановки, доктор?" — задумался помятого вида мужчина, глядя на пролетающий в окне поезда пейзаж и потирая пальцем покрытие новеньких документов. "Спектр Алексей Ильич" — гласили строгие печатные буквы разворота. Да, он изменил имя и фамилию перед отбытием. Всё равно уже к ним привык. Отчество оставил в память об отце. Глаза Спектра загорелись, когда он увидел взлетно-посадочную местного аэропорта. "Вот бы тут погонять," — тут же стрельнуло у него в голове.

«Уважаемые пассажиры, мы прибываем на станцию г. Южный, просьба не оставлять в салоне свои вещи.»​

"Полагаю, пришло время этой провинции увидеть, как зажигают в городах побольше?"​

 

[rassvet]

возьму на себя, гляну, на рассмотрении.

 

[rassvet]

биография довольно неплохая, проста но довольно содержательна.
выдаю одобрение.